Ровно неделю назад в редакции "Страны" и дома у двух наших журналистов прошли обыски по сфабрикованному делу о разглашении гостайны.
Мы подробно рассказывали о всех перепетиях тех событий. Сегодня же мы решили предоставить возможность нашим журналистам - Варваре Квитке и Кириллу Малышеву (он совсем молодой журналист, ему 19 лет), рассказать об обысках в их квартирах.
Как это - проснуться утром от стука в дверь сотрудников СБУ?
Варвара Квитка: "Перерыли каждый шкаф"
Это было обычное августовское утро. Я бродила по квартире, собиралась на работу. В 9.15 настойчиво позвонили в дверь. В глазок я увидела, что там переминаются с ноги на ногу пять мужчин, которые представились работниками СБУ и требовали пустить их, ссылаясь на постановление Печерского суда.
"Мы будем проводить обыск", - кричали они.
Я попросила время, чтобы вызвать адвокатов. Ответом стал барабанный стук в дверь и угрозы ее выломать. В такой ситуации я была вынуждена пустить непрошенных гостей.
Открыв общую дверь (совместная с соседями), вместе со своими гостями я оказалась в достаточно маленьком, как для шестерых человек, помещении. Они напирали на меня, совали в лицо бумагу о том, что я могу быть причастной к делу о государственной тайне и настоятельно рекомендовали пустить их в квартиру. Отмечу, что моя фамилия в нескольких случаях была напечатана с ошибками.
Сотрудники СБУ смотрят вещи в кладовке, фото: "Страна"
В квартире обыскивали всё. Вообще всё. Каждую коробку с обувью смотрели. Кастрюли перекладывали из стопки в стопку. Ковры поднимали. Вещи перебирали, блокноты листали, горшки цветочные рассматривали. Искали флешку с гостайной. Или её след, то есть устройства, на которых ее открывали.
Через три с половиной часа обыска изъяли технику – планшеты, ноутбук, нетбук, электронную книгу. Зачем-то понадобились им CD-диски с курсом общего массажа и забрали мою флешку с музыкой.
Перерыли каждый шкаф. Поверьте, это очень мерзко, когда открывают ящики и копошатся в личных вещах. Это противно. Чувствуешь себя стоя в одежде - голым.
Вели себя достаточно резко. Потом почему-то решили, что нельзя пускать журналистов, которые приехали на место. Моя коллега Валерия Ивашкина буквально прорвалась в квартиру и уже присутствовала при составлении протокола.
Прошел обыск с каким-то надрывом, нервами, растерянностью моей мамы и тотальным непониманием.
Экскурс в историю. Меня "пришили" к этому делу, как кобыле хвост. 22 июля в редакции был обыск и при нем изъяли мой рабочий ноутбук, потом вернули. Принесли домой постановление суда о том, что из-за этого ноутбука я могу быть причастна к делу о гостайне.
О гостайне, которую "слили" из Минобороны и скинули на флешки. Искали любые цифровые накопители и технику. Что нашли - забрали.
Журналисты канала NewsOne оперативно отреагировали на обыски у журналистов "Страны"
Конкретно по мне: уже больше 10 лет работаю по части папарацци и частной жизни известных людей и политиков в том числе. Я знаю другие тайны. И они не хранятся на девайсах.
Кирилл Малышев: "Сотрудник СБУ мне сказал: тебе ещё универ ведь заканчивать, есть два хвоста незакрытых"
"Так как квартиру я арендую не один, а с товарищами, обыск для меня начался в 9.30 утра.
Проснулся я от того, что в мою квартиру зашли трое неизвестных мужчин и две женщины. Как оказалось позже, моя соседка по квартире открыла им дверь и они вошли без спроса, просто отодвинув её.
Одеты они были в штатское, но сразу представились, показав мне удостоверения сотрудников СБУ. Зачитали мне постановление суда на проведение обыска и потребовали собрать всех присутствующих в квартире.
Кирилл параллельно учится в университете на факультете журналистики
Все это время я ещё находился в полусонном состоянии потому взял у сотрудников СБУ постановление, что бы прочитать его лично. Ознакомившись с постановлением я потребовал у них права позвонить, в чем мне отказали.
После этого я разбудил свою соседку (которая впустив незнакомых людей в квартиру тут же пошла спать). СБУшники сказали сразу предоставить им всю технику, которая есть в квартире.
Я указал им на стол, где лежали ноутбук и планшет, мою соседку попросили принести ее технику из другой комнаты.
Через пару минут один из "чекистов" пригласил меня поговорить те-а-тет. Я попросил соседку следить, что бы во время обыска ничего не подбросили, а сам ушёл с товарищем в штатском на кухню.
Всю суть нашего разговора можно уместить в короткий диалог:
- Ну зачем тебе это нужно?
- Что "это"?
- Ну это... Со "Страной".
- А в чем вопрос?
- Тебе ещё универ ведь заканчивать, есть два хвоста незакрытых (сотрудники СБУ хорошо изучили мое досье - К.М.). А мы можем помочь закрыть их, или наоборот. Но вот мы думаем - зачем жизнь молодому парню ломать?
- Ну и вам не хворать.
В комнате, тем временем, заполняли протоколы и упаковывали технику. Как такового "обыска" по всей квартире небыло, гости удовлетворились только полученными девайсами.
Комментарий юриста: "Обыск у журналистов противоречил Конвенции по правам человека"
Людмила Опришко, медиа-юрист, ГО "Платформа прав человека":
Сейчас обыски проводятся следователями на основании УПК. Судьи, которые дают разрешение на проведение обыска, естественно, также руководствуются УПК. Но в то же время в УПК есть нормы, которые гласят, что этот кодекс применяется с учетом Конвенции по правам человека и практики Европейского суда, а значит нужно учитывать и то и другое.
Ваше дело наглядно показывает проблемы, которые есть на законодательном уровне, а с другой стороны, в самой практике применения УПК. ЕСПЧ в нескольких делах очень четко сформулировал вопрос о том, что журналистские источники подлежат охране и защите. Есть специальные рекомендации Совета Европы, которые посвящены именно этому вопросу и там есть целый перечень требований, которые должны соблюдать следователь и суд.
И есть соответствующие примеры дел в ЕСПЧ: Гудвина против Соединенного Королевства, Ромен и Шмидт против Нидерландов. И тогда суд четко сделал акцент на том, что во время обысков журналистские источники не должны оказываться под угрозой и важно достичь баланса между интересами следствия и журналиста.
У нас же УПК не содержит никаких гарантий охраны источников во время обысков. Есть несколько гарантий, но они работают только случае допроса журналиста как свидетеля относительно его источников. И это очень большая проблема, поскольку европейские практики следователем игнорируются.
Ведь когда следственный судья решает, дать разрешение на обыск или не дать, он должен учесть и УПК, и практику европейского суда, сбалансировав таким образом интересы следствия и журналиста. В ваших разрешениях на проведение обыска об этом нет ни слова. Судья просто переписывает аргументы следователя и благословляет такой обыск и это нарушает европейскую конвенцию".
