Сегодня известный журналист из Ивано-Франковска Руслан Коцаба, который провел больше года в тюрьме по обвинению в государственной измене, не смог попасть в Верховную Раду. В пресс-службе ему объяснили, что на него поступила жалоба от нардепа за "некорректные вопросы" и "работу на иностранные СМИ". По иронии судьбы, журналист хотел поучаствовать в заседании комитета Рады по свободе слова.
Впрочем, это еще цветочки. Поскольку 30 марта его могут и вовсе снова арестовать. Руслан, напомним, стал знаменит в одночасье, когда призвал украинцев не брать повестки и не идти в армию. Этот ролик на YouTube посмотрели полмиллиона человек, тогда как сам автор в начале 2015 года был арестован и отдан под суд, который, впрочем, 14 июля 2016 года снял с него все обвинения. Побоявшись, очевидно, реакции ЕС, так как Международная правозащитная организация Amnesty International назвала Руслана Коцабу узником совести.
Впрочем, уже 30 марта борьба продолжится. О ходе нового витка противостояния "Страна" поговорила с самим фигурантом дела.
– Руслан, как получилось, что вас лишили аккредитации?
– Еще вчера я был аккредитован на заседание комитета ВР по свободе слова, который вела Сюмар. Я прихожу, а мне говорят: "вас нет в списке", хотя еще вчера мое имя туда внесли. Я вызвонил руководителя пресс-службы Рады Ирину Кармелюк, и она мне сказала, что мне запрещен вход в ВР на основании жалобы нардепа Дмитрия Линько (Радикальная партия) о том, что я, якобы, задавал не политкорректные вопросы.
– Что именно его задело?
– Дело в том, что я подошел к нему с вопросом, а он сначала назвал меня "сепарским каналом", а потом "муд...аком". У меня это на видео записано. Я, конечно, тоже сказал, что это спорный вопрос, кто из нас му...дак. В итоге, его жалоба будет рассматриваться месяц. И я даже не могу ее обжаловать. Потому что ни письменный отказ, ни копию жалобы мне не дают.
– И что вы собираетесь делать?
– Интервью давать. Я считаю, что это плевок нам всем, всем журналистам. Потому что аккредитация – это не цензура. Что это за подход: эти вопросы мне нравятся – я пускаю, а эти не нравятся – я не пускаю. Что это за 1937 год? Сейчас меня пытаются убить профессионально, а потом это закончится убийством физическим.
– Руслан, а кто должен рассматривать жалобу?
– Парубий, которого я, кстати, знаю со студенческих времен. Не могу сказать, что он интеллектуально стерильный. Скорее, альтернативно одаренный. Парубий вообще иллюстрирует всю фантасмагорию укрсучполитики. С точки зрения его лингвистических способностей и должности, которую он занимает, – спикер… Я ему из тюрьмы даже письмо написал: мол, у нас тут половина заключенных не понимает, о чем вы говорите, и потому я могу вам посоветовать известного светилу, логопеда, Мечислава Пшепиздецкого, который может вам помочь. Но я уважаю его желание побороть свой диагноз, и выглядеть образованным человеком. Молодец, что прикупил себе дорогие очки.
– И что вам ответил Парубий на письмо?
– Ничего, конечно.
– А как к вам вообще относятся в Верховной Раде?
– По-разному. Помню, в статусе активиста комитета защиты политзаключенных мы собирали деньги для Игоря Мосийчука, когда он сидел. Думали, как его подвести под амнистию, а теперь он даже со мной не здоровается. Левус недавно от меня убегал. Я их всех НарДеПуками называю – НАРодные ДЕПутаты УКраины. Они меня, на всякий случай побаиваются. Я когда прихожу в Раду, там сразу начинается движняк. А по поводу отношения коллег: журналисты некоторые подходят, втихаря жмут руку, но многие, напротив, уже до такой степени обслуживают эту партию войны, что сами озверели. Я, кстати, когда в СИЗО сидел, всем бывшим журналистам, которые именуют себя депутатами Верховной Рады, написал личные обращения из камеры. Никто не ответил. Хотя все меня знали еще со времен "Стоп цензуры". У нас же все местные журналисты на коммунальные СМИ работали, а я задавал самые острые вопросы. Но потом, кстати, и мое издание от меня открестилось. Нет, дескать, не работал тут такой. Понимаете, нашим доблестным органам надо было доказать, что я – не журналист. Потому что, когда преследуют журналиста, – тут уже Европа может возмутиться. Поэтому они пытались доказать, что я просто какой-то муд…к из YouTube. Но не получилось. И Amnesty International меня признала узником совести, и из немецкого посольства мне отписали, что общественные организации держат мое дело на контроле.
– И делу, я так понимаю, еще не конец? Что за суд должен состояться 30 марта?
– Прокуратура требует возобновить дело о государственной измене, плюс добавили тезис о том, что я нарушил информационную безопасность государства своим обращением. Теперь они требуют вернуть дело на пересмотр в суд первой инстанции. И тогда все начнется наново – снова десятки томов, 58 свидетелей, многие из которых даже видео не смотрели. Какие-то военкомы, активисты, и прочие "неравнодушные граждане", которые на суде рассказывали что-то в стиле: "ну, я не знаю, я думаю, что там же российские войска, и вот обращение Коцабы могло подорвать обороноспособность…" Мне интересно, с какой силой надо человеку стиснуть тестикулы, чтобы он такое морозил.
– Почему вы думаете, что вас хотят именно арестовать?
– Потому что моя статья не предусматривает другой меры пресечения. Поскольку у меня особо тяжкое преступление – я же "враг народа" – то в конце первого судебного заседания меня должны взять под стражу.
– Почему сейчас?
– Дело в том, что после апелляции у прокуратуры есть три месяца, чтобы обжаловать приговор в Высшем кассационном суде. И я знал, что в областную прокуратуру приезжала группа из ГПУ и пересматривала мое дело. Не говоря уже о том, что на следующий день после моего оправдания приехал Луценко снимать действующего и представлять нового прокурора. Я думал, что он его снял, потому что тот накосячил в моем деле. Но когда его спросили о моем деле, он прямиком сказал, что "Коцаба виновен. И он будет сидеть".
– Что вы собираетесь делать?
– Мне надо пройти эту инстанцию. Потому что только тогда, если они подтвердят решение второй инстанции, я могу обращаться в Европейский суд. А в Страсбурге они проиграют. Еще когда я сидел в тюрьме, меня признали узником совести. Я уже после освобождения два раза ездил в Брюссель, выступал в Европарламенте. Но европейцы и сами прекрасно понимают, что у нас происходит: у них тут работают миссии, они прекрасно знают, как мы используем оружие. Пока что они просто это фиксируют. Но если Порошенко когда-нибудь будут судить за использование ВСУ против собственного народа, – то в Гааге будет достаточно доказательств.
– В смысле?
– Ну, например, вы знаете, что такое снаряды пятого класса точности? Это значит, что, когда боевой снаряд слежался, – он дает "расширенную траекторию полета". Пятый класс точности даже на учебных стрельбах не используется. Потому что ты целишься в штаб ДНР, а попадаешь в школу или больницу. И то же самое делают со стороны ЛНР/ДНР, потому что эти снаряды были вывезены еще из стран Варшавского договора в начале 90-х. И в Украине их на десятки лет хватит. Я как-то сказал одному артиллеристу: "Чего ты ржешь? Показать тебе видео, что ты наделал?". А он: "ты так со мной не говори, я тут за Украину стою". Кстати, возвращаясь к Европе: мы последний раз с коллегой летали. Он мне потом рассказывал. Говорит: "Руслан, только ты прошел паспортный контроль, как барышня в будке сразу кого-то набрала, сказала: "Коцаба уже на территории Украины". Я так понимаю, когда я выезжаю, они с меня наружку снимают. А когда возвращаюсь, – снова возвращают топтунов.
– Зачем? Почему?
– Просто у Пороха пунктик. Он тогда психанул и дал команду. Казалось бы, что такое видеообращение в YouTube на личной странице? Тем более, когда меня арестовывали, там было всего 17 тысяч просмотров. Это уже когда меня СБУ прижала, – там их набралось полмиллиона.
– Если бы знали, что это обернется такими проблемами, воздержались бы от видеообращения?
– Может, просто как-то хитрее бы все сказал. Чтобы придраться нельзя было. Но я понимал, что перестану себя уважать, если не сделаю это обращение. Даже жену предупредил. Она говорит: "зря. Тебя посадят". И действительно, 17 января вечером я записал обращение, выложил в YouTube. А на следующее утро активист Тарас Демьянов подал заявление в СБУ, и в тот же день после обеда она было зарегистрировано в ЕРДР. А 19 января в моем деле уже идут первые материалы прослушки.
– Вы знаете этого человека?
– Да. Мы когда-то хотели создать "Гражданский форум". Главой был Юра Соловей, сейчас депутат от БПП. И этот Демьянов хотел участвовать в нашем форуме. А я Соловью говорю: "слушай, у меня чуйка на сексотов. Он, конечно, деятельный такой, но проблема сексотов в том, что они очень неожиданно выстреливают, и портят все дело". И этому Тарасу тогда в глаза сказал, что либо он, либо я. А он еще после Майдана ходил с синдромом таким – в камуфляже, нашивках. Тогда таких много было, которые хотели с кем-то воевать. А потом я уже пришел к начальнику следственного управления СБУ – какой-то Вася… фамилию забыл. Спрашиваю: "что это за ерунду в интернете пишут, что Коцаба предатель?". А он мне: "ну что вы, господин Руслан, мы же все знаем, что вы патриот, это же просто по факту… Мы это дело закроем. Это просто какой-то особо озабоченный активист. Он заявление написал. И мы должны были отреагировать". Кстати, заявление он написал в выходной день, и его тут же зарегистрировали. Словом, понятно было, что меня накажут, чтобы другим не повадно было.
Но Бог не фраер, он все видит. Мне же на основании показаний одного военкома пришили обвинение. Он заявил, что в Коломыйском и Косовском районе Прикарпатья после обращения Коцабы будто бы была сорвана мобилизация. А вскоре его напарник уже сидел вместе со мной в камере, а сам военком в соседней. За взятки их взяли. И этот мой сокамерник рассказывал, как они на моем обращении зарабатывали. Тем, кто не хотел идти воевать, они показывали видео: мол, видишь тут одни такой же умный как ты уже сидит, и с тобой такое сделают. И за счет этого они поднимали цену взятки: сначала откупиться от мобилизации стоило $300, потом $1,5 тысячи, а потом $5 тысяч за отсрочку на полгода.
– Руслан, возвращаясь к вашей революционной карьере: по идее, вы должны знать многих нынешних политиков, если вы участвовали еще в Революции на граните. И могли тогда, и можете теперь попросить их содействия.
– Я когда в камере сидел, я говорил Тане (своему адвокату Татьяне Монтян – Прим.Ред.): "вон есть Богдан Горынь, Левко Лукьяненко, Роман Круцык, руководитель КУНа, свяжись с ними". Я же работал директором музея Бандеры, делал экспозицию Демьянов лаз. Мне даже Ющенко хотел какие-то именные часы дать. А выяснилось, что эти люди, сами прошедшие тюрьмы, знавшие, что я-то выступал как патриот Украины, они все сломались. "Руслан, ты для них предатель и все такое", – передавала мне Таня. Конечно, уже после моего освобождения некоторые звонили. И некоторых я даже выслушивал до конца. Но чаще клал трубку. Я не хочу тратить душевную энергию на все эти воспоминания и осмысление, как человек скурвился.
Дония я знаю еще с конца 80-х годов, со времен студенческих акций протеста. Я ему уже после освобождения, у него была своя неделя на Шустере, писал, чтобы пригласил меня. Надо же людям объяснить, что я не предатель. К сожалению, он ничего не ответил.
А вообще, увы, мы проигравшее поколение.
– Почему так печально?
– Нет, как активные люди, мы себя реализовали. Но как поколение, обязанное взять власть в стране, мы проиграли комсомольцам. Ведь кто такие Кубив, Стецькив, Шлапак, Грынив? Они все львовские, и они все комсомольцы. И воевали мы с ними еще когда они были секретарями: Степан Кубив был секретарем университета Львовского обкома комсомола, а Игорь Грынив – Политехнического. Они тогда назывались "реформаторская платформа в КПСС". Им надо было отчитаться о проделанной работе, поэтому они устраивали дискуссионные клубы, и нас приглашали. А мы им там такой рок-н-ролл устраивали, что они все были потные: мы и комсомольские билеты рвали, и уже тогда обсуждали, что Украина должна быть независимой.
– Повлияло это дело как-то на вашу жизнь, карьеру?
– С одной стороны, какие-то ура-патриоты мне в фэйсбуке пишут, что мы и тебе кишки выпустим, и твоим детям. С другой, ко мне люди на улице в Киеве подходят, чтобы сфотографироваться. А я как раз в один такой момент с дочками гулял – с Квиткой и Зиркой. Одной 9 лет, другой – 12. Они говорят: "а мы его дочки". Гордятся. Они, конечно, все это тяжело пережили. В школе, на педсовете, даже выносили отдельным вопросом, как сделать так, чтобы дети не трогали Квитославу. Ведь дети-то понятно, пересказывают то, что говорят родители. Тем не менее, младшая, она пока еще бесхитростная такая, говорит: "я хочу быть такой же знаменитой, как ты. Заведи мне канал в ю-тубе, я буду видеоблоггером". Старшая тоже говорит, что хочет быть журналисткой. У них даже есть свой канал в You Tube Квитка-Зирка. Старшая уже интервью делает. Опросы.
– Словом, популярности вам это прибавило.
– Естественно, не говоря уже о том, что раньше я делал журналистские расследование регионального уровня. А уже после тюрьмы сама жизнь заставила меня мыслить не только масштабами Галичины. Но 524 дня в тюрьме – это слишком дорогая цена.
– Велика вероятность, что вас снова посадят?
– У них есть только два варианта. Либо оставить решение суда второй инстанции в силе, либо вернуть дело на рассмотрение суда первой инстанции. Но я тогда всерьез задумаюсь про политическое убежище в Европе. Потому что я только вспомню эту "парашу", "кормушку", решетки на окнах, недостаток воздуха, то унижение, когда меня водили с конвоем и с собаками. Но на суд я хочу пойти. Хотя, конечно, есть риск, что меня возьмут под стражу прямо в зале суда. Но тогда они должны пришить мне 258 статью – сотрудничество с террористами, или 110 – призывы к сепаратизму. По тому делу, что у меня уже есть, они не могут меня посадить. Им надо отправить его на Франковск. Там должны собрать судейскую коллегию. И так далее. Но тогда я буду уезжать в Европу. Тем более, что перспективы у страны печальные.
– Почему?
– Все идет к военному перевороту и к тому, что к власти в стране придут черные полковники с мутной биографией, которые не пойми еще и на кого работают. Что это такое, мирные жители в "ЛНР/ДНР" уже знают. Снаружи вроде все чисто и убрано руками пленных, тарифы ниже в несколько раз, чем в Украине, и если не дай бог пьяным где-то появишься, – сразу под арест. И я вас уверяю: серая рагульская масса еще и в ладоши будет хлопать. Мол, смотри, как хорошо: чисто, дороги лучше, после комендантского часа людей на улице нет. А то, что мыслящим людям, не ватникам, не вышиватникам, а адекватникам, в таком государстве не место... Кстати, я вот помню, когда мы еще студентами вели дискуссии с тогдашними нашими комсомольскими функционерами, а нынешними депутатами и политиками, мы оперировали, как потом выяснилось, мягко говоря, ошибочными данными о том, что будто бы став независимыми, мы обязательно завалим колбасой, зерном и чугуном всю Европу. А теперь чугун нам только в голову прилетает в виде осколков снарядов и мин.
