Куда делся адвокат?

Сегодня юридическая общественность пишет по поводу исчезновения адвоката Юрия Грабовского, известного своими острыми высказываниями в адрес правоохранительных органов Украины.

Я надеюсь, что Юрий жив и здоров. Но меня беспокоит один вопрос. Синхронно с его исчезновением на странице Юрия в социальных сетях появилось сообщение, которое его друзья и сторонники считают фейковым.

От его имени страница сообщает, что он уехал, но целый ряд косвенных признаков указывает, что это не так.

Думаю, также не стоит объяснять, что наибольшие оперативные, технические и организационные возможности взломать персональную страницу человека в сети и одновременно осуществить его физическую изоляцию имеют правоохранительные органы.

У меня есть достаточные основания полагать, что к взлому аккаунта и написанию текстов от имени Юрия на его странице имеет отношение именно Служба безопасности Украины.

Мы давно обсуждали с Юрием, что его страница взломана, потому что в результате обмена мнениями и документами в мессенджере FB, касающимися лично меня, он был немедленно вызван в СБУ и допрошен об обстоятельствах документооборота со мной, а на допросе ему была предъявлена наша переписка и файлы, которые он направил мне именно через FB.

https://m.facebook.com/novakachovka/posts/893833330712287

Конечно, загадочное исчезновение адвоката может быть связано с его новыми клиентами, дело которых сопровождала СБУ и военная прокуратура.

Но похоже, что лица, контролирующие его аккаунт, как раз и могут быть причастными к его исчезновению. Ведь кто-то же разместил на его странице сообщение об отъезде из страны, а до этого кто-то на допросе предъявлял ему его личную переписку в FB.

Думаю, этот факт может стать центральным в поиске ответа на вопрос, куда пропал оппозиционный киевский адвокат.

И похоже, этот случай - ещё один пример применения инновационных методов удержания правящей власти при отсутствии к этому экономических и социальных предпосылок.

Уже невозможно не видеть, что борьба с другим мнением, политической конкуренцией, оппозиционной деятельностью, неудобной электоральной средой и некомфортными людьми осуществляется не в правовых рамках, а в форме ограничений, люстраций, стимулирования конфликтов с электорально неудобными территориями, фальсификаций уголовных дел, арестов, розысков, санкций, запугиваний, похищений людей и убийств.

Очень странным, в этой связи, является отсутствие международной обеспокоенности и публичных сигналов от тех, кто должен считать себя причастным именно к этому результату украинской действительности.